Что такое пескарь нашим рыболовам объяснять не надо, а вот Улуй... В трех километрах от деревни Березовка Ачинского района Красноярского края протекает извилистая речушка Улуй, берущая начало среди сибирской тайги. Потом она сливается с Таловкой и уже вместе несут свои воды в норовливый Чулым.
Ее рыбное "население" стандартное для сибирских речек: щука, елец, окунь, плотва (сорога по сибирски), гольян и, конечно же, шустрый и осторожный красавец хариус (харюс).
В начале октября 1988 года зима цепкой клешней взяла речушки в ледяной плен и щедрой первой порошей сыпнула сантиметров пятнадцать снега. Вечерком забежал ко мне Саша «Пескарь» за дефицитной в тех краях кабаньей щетиной на кивки для зимних удочек.
- Юрка! Айда завтра с нами на Улуй за пескарями. По перволедью на Красных камнях такие особи попадаются, что хоть в книгу рекордов записывай!
- Так мотыля нет, - ответил я, заинтригованный его словами. Пескарей в детстве в Украине я переловил «немеряно», но все они были чуть больше указательного пальца. А тут вдруг «особи».
- Мотыль (сибиряки произносят это слово с ударением на первом слоге) не наша наживка. Мы и зимой ловим на красного червя, а с мотылем на морозе проблем не обберешься. Значит договорились? Завтра в семь!
Утро выдалось тихое, морозное. Вся природа искрилась той неповторимой красотой и свежестью, которая бывает только после первого снега. Во дворе Славки Терехина взвыл на высокой ноте Буран и затарахтел на холостых оборотах. Пора, значит, выходить и мне на улицу. Во дворе толпились человек пятнадцать и мое настроение резко упало. Буранов-то всего два. Как же такую ораву везти? – на ходу думал я. Оказалось "ларчик просто открывался": к Буранам были привязаны веревки метров по тридцать длиной, а через каждые пять метров, на веревке сделаны петли. Хлопцы встали на широкие таежные лыжи, каждый взял в руки петли и мы поехали.
Сразу за сельским выпасом виднелась тайга притихшая, настороженная. А вот и Красные камни. Здесь, по всей видимости, выходят на поверхность железосодержащие породы, дающие красноватый оттенок камням.
Дружно рубим лунки. Лед сантиметров 10-12. Снасти опускаем все вместе! Кто первым поймает – приз – «Соточка» спирта! Весело выкрикивает Женя Ошар. Глубина чуть больше двух метров, и течение сильное. Я со своей вольфрамовой дробинкой оказался в выигрышном положении. Только "нашел дно" последовал резкий удар. Волнуясь, вытаскиваю из лунки свою первую рыбу. Толчки довольно упругие, а через пару мгновений в снегу уже барахтается пескарь. Вот это да! В нем добрая четверть, пузатый, как сом. Таких мне ловить не приходилось. Целую его куда положено, обжигаюсь холодным 96-градусным спиртом и продолжаю рыбачить. Клев, что называется бешеный! Все сосредоточено таскают пескарей. Иногда проскакивает мелкая сорога. Тут Славка вскрикивает: «Черт! Оборвало!» - и разразился такой тирадой, что Красные камни покраснели еще больше. Рыба перестала брать наживку, вроде ее здесь отродясь не было. «Щука прошлась» - авторитетно изрек Саша. Разогнала рыбу. У-у, ведьма зубастая!
Достаю из ящика моток "Бэушного" шведского "Абулона" сечением 0,4 мм, стальной поводок и тройничок № 7,5. Вмораживаю в лед веточку тальника, на которую пристраиваю свою примитивную жерлицу. Ребята на берегу разложили костер и греют в котелках воду на пельмени и чай. В это время резко слетает флажок и юлою крутится катушка с запасом лески на моей жерлице. Через несколько секунд после ее остановки делаю энергичную подсечку. Есть! Компаньоны дружно помогли раздолбать лунку и вытащить на лед упирающуюся щуку. Взвесили – 4 кг 200 грамм! Наживляю свеженького пескаря, опускаю снасть под лед. Жерлица не дала спокойно пообедать. Спустя 10 минут снова слетел флажок и 1,5 килограммовая щука, практически без сопротивления, оказалась на снегу.
Некоторое время спустя пескарь снова начал поклевывать, но мой азарт прошел. Наступило пресыщение рыбалкой. На мое предложение ехать домой последовал категорический протест – «Не зевай Фома пока ярмарка!» Позже мне рассказали, что такой крупный пескарь попадается только здесь и только по перволедью. Два-три дня активного клева – и все. Потом ловятся маломерки.
От нечего делать начинаю экспериментировать. Привязал «чертика» и начал поигрывать. Клюет еще лучше, чем на червя! Выловил даже хариуса. От избытка чувств целую и его. Снова слетела сигнальная тряпочка на жерлице. Спокойно, без суеты вытаскиваю щучку-травянку.
- Тебе везет, как картежнику-новачку, - подначивает Сашка Пескарь.
- Всех обскакал! - поддерживает его Витя Казак.
- Ну, Витьке еще простительно, а тебя, Санек, могут и посадить за "каннибализм" – намекаю я Пескарю на его прозвище. Все смеются. Настроение у всех радостное. Существует примета: каков первый улов – такой и сезон будет. Солнце стало клониться на запад и мы засобирались домой. Поднимался ветер. Звонко завывая, Бураны по подмерзшей колее резво бежали к деревне.
- Ну, что? Завтра в котором часу выезжам? - спросил я Сашку. Он молча посмотрел на небо, потянул носом воздух и покрутил головой.
- Это вряд ли. Погода портится. Ночью снег будет. Утро вечера мудренее. Завтра видно будет.
Наверное, сам Наполеон не испытывал такого триумфа, как я по приходу домой. Еще бы! Три щуки и 137 пескарей! А общий вес улова потянул на 19 килограмм 700 грамм!
На утро вовсю разгулялась метель. Столбик термометра упал до – 25 и ни о какой рыбалке не могло быть и речи. Хлопцы гусеничными тракторами таскали с покосов сено. Нужно было торопиться, пока лощины не завалило снегом.
На рыбалку мы выбрались лишь спустя неделю. Лед усилился до 40 сантиметров. Клевало неважно, да и крупных пескарей больше не попадалось.
Больше на зимней рыбалке в Сибири мне такой удачи не было. Правда, по последнему льду была шикарная ловля окуня, но это уже отдельная история...
А эта неповторимая рыбалка на Улуе осталась в памяти как подарок суровой сибирской природы на всю жизнь.
Комментариев нет:
Отправить комментарий